Петру Геннадьевичу Тутынину не пришлось укрываться от пуль и бомб в ближайшей воронке, стрелять по живым мишеням и хоронить боевых товарищей. Но восемь лет службы в действующей армии (с 1943 по 1950) тоже не прошли без следа.

Из Пермского края сообщает Игорь Пирожков.

Просто парню повезло с возрастом, да и к тому времени на фронтах уже начали ценить солдатскую жизнь.

Казалось, что после краткосрочных курсов в землянках Еланских полевых лагерей под Свердловском новобранцы неизбежно попадут на передовую. Пётр Тутынин до сих пор помнит запах новых зелёных американских шинелей, в которых их везли в Москву. Но под Муромом эшелон остановился, и они всю ночь куда-то шагали неровным строем. Оказалось, молодёжь решили ещё подучить, чтобы из простых пехотинцев сделать профессиональных бойцов.

Так молодой уральский паренёк стал пулемётчиком, причём ему достался не какой-нибудь РПД, а самый настоящий легендарный «Максим». Ветеран до сих пор помнит все его характеристики и, самое главное, невероятный вес, от которого на плечах оставались кровавые пузыри. Однако судьба забросила его не на фронт, а под волжский город Горький, где он стал зенитчиком и потом почти год охранял подмосковное небо от возможных прорывов немецких самолётов. В Ржевске он даже получил травму во время установки орудия. Пришлось перенести сложную операцию и поваляться в госпитале. А потом грянула Победа, и зенитчик стал связистом на аэродроме под Пензой.

Но демобилизоваться Петру Геннадьевичу довелось совсем из других краёв. Как многих наших земляков-фронтовиков, его ещё ждала служба на Маньчжурской границе. И только когда окончательно затихли отголоски Второй мировой на Дальнем Востоке, солдату удалось вернуться домой.

На родине его ждала большая семья, которая с трудом жила на пенсию отца-инвалида, который ушел воевать 41-м и который дошёл до Сталинграда, где получил тяжёлое ранение и контузию. Оказывается, восьмирублёвую пенсию в то время имели далеко не все инвалиды-фронтовики.

Пётр Геннадьевич признался, что ему после войны хотелось служить в милиции, но четырёх классов образования было маловато, чтобы осуществить эту мечту. Пришлось вначале повкалывать днями на каменном карьере «Пятилетка» в Чаду, а вечерами учиться. Только потом была Челябинская школа милиции и должность участкового.

Пожалуй, в дополнение к своей 21-й медали, ветерану не хватает только одной – «За верность профессии». Ведь у Петра Геннадьевича Тутынина редчайшая трудовая книжка. В ней всего две записи: «Принят на службу в ОВД» и «Уволен в связи с выходом на пенсию». Причём, лишь совсем немного перед пенсией он поработал в дежурной части. А так за 28 лет службы в милиции он стал, наверное, самым легендарным участковым. Сарс, Щучье Озеро, и особенно Бартым. С послевоенной шпаной именно ему довелось вести основную борьбу. Знаменитое «Холодного лета 53-го» он не почувствовал, но бартымские бараки с самым разным спецконтингентом вспоминает до сих пор.

«Кого только не набирали лес валить, – вспоминает ветеран. – Текучка шла большая и за всеми надо уследить. Каждый день случались пьяные разборки. И ещё на полудохлой кобыле надо было и другие деревни объехать. А её и не везде покормят – мол, нечего «мильтоновской» лошади сена давать».

Но больше всего Петру Геннадьевичу понравилось работать участковым в Сарсу, когда в полную силу работал местный завод, и оперативная обстановка находилась под контролем.

«Пока идёшь утром до отдела, с людьми поговоришь, и все новости вокруг узнаешь. Понятно сразу, с чего рабочий день надо начинать», – улыбается заслуженный пенсионер.

Фронтовик встретил нас на пороге квартиры и для своих лет произвёл очень благоприятное впечатление: крепкое рукопожатие, завидное зрение и лишь чуть ослабший слух. «Один совсем остался, – вздыхает Пётр Геннадьевич. – Не дай Бог никому пережить своих сына и дочь».

Ветеран признается, что убраться в квартире и приготовить еду пока в состоянии сам. Благо, в любое время дня и ночи он может позвонить своим коллегам. Мы немного ещё помечтали о неких домах-санаториях для ветеранов, с полным медицинским обслуживанием и пансионом, а потом попрощались, договорившись встретиться в самое ближайшее время...